Прозренье

То были времена чудес. 

Сбывались предсказания пророка. 

Сходили ангелы с небес. 

Звезда катилась от Востока. 

Мир искупленья ожидал. 

А в бедных яслях Вифлеема 

Младенец дивный воссиял, 

Как песнь хвалебная Едема. 

Пустыня - знойные пески. 

На север - голых скал уступы. 

На юг - извилины реки 

И пальм развесистые купы. 

На запад - моря полоса, 

А на восток, за далью синей, 

Слились с пустыней небеса 

Безбрежной голубой пустыней. 

И кое-где, на дне долин, 

Сереют в лиственном навесе 

Смоковниц, нардов и маслин 

Плоды и набирают в весе. 

А зданья бедных городов 

Приникли к кручам обнажённым, 

Как гнёзда пыльные орлов. 

Порой далёкой точкой чёрной 

Газель иль страус, иль верблюд 

Мелькнут на миг и пропадут. 

Иль вдруг вода речушки горной 

Проснётся в чаще тростника, 

Иль долетит издалека 

Рыкание голодной львицы, 

Иль резкий клекот хищной птицы 

Разрежет воздух с высоты. 

И снова всё мертво и глухо... 

Слабеет взор, тупеет ухо 

От той звенящей тишины. 

Зачем к поморью Галилеи, 

По лону жгучему песков 

Из горных скал и городов 

Толпами сходятся евреи? 

Пастух, рыбак и селянин, 

И раб, и мытарь, и раввин, 

И мать с младенцем, и вдовица, 

И роза гор, отроковица, 

И тёмнокудрая жена 

Спешат пустынною дорогой? 

Одетый в рубище убогом, 

В повое грубом волокна, 

Идёт слепец с толпой народа, 

Усталый, бедный и худой, 

И измождённый нищетою. 

Он слеп от самого рожденья, 

Живя бездомным сиротой 

То под кустом среди дороги, 

То у порога синагоги, 

А то на плитах мостовой. 

Он испытал по воле неба 

Всю горечь нищенского хлеба, 

Отведал с болью, как тяжка 

Людей дающая рука. 

Немало грубых разговоров, 

Насмешек, брани и укоров 

Ещё ребёнком вынес он. 

"Слепец, - евреи говорили, - 

Отец и мать твои грешили, 

И ты в грехах от них рождён". 

В грехах рождён! Слепые очи 

Покрыты мраком вечной ночи. 

И яркий день, и небеса, 

И необычная краса 

Весной расписанной природы, 

Леса, пустыни, горы, воды 

И красота самих людей, 

И отчий кров, и круг друзей, 

Вниманье, ласки и участье, 

Любовь, и радости, и счастье - 

Всё непонятные слова 

Для слепоты и сиротства. 

Он тяжкий жребий безнадёжно, 

Но и безропотно носил. 

Теперь пустыней пробегает, 

Зачем идёт, того не знает. 

Пошла толпа - пошёл и он. 

Спросить не смел - на нём от роду 

Лежит молчания печать. 

Но слышал он, в Тивериаду 

Пришёл недавно Иисус 

Из Назарета - поучает 

О Боге Истинном народ. 

Он бесов словом изгоняет, 

Больным всем помощь подаёт. 

Он прокажённых очищает. 

Вот потому на брег морской 

Евреи сходятся толпой. 

Под сенью пальмового свода 

В траву, на мягкий слой земли, 

Слепец и путники легли... 

Гул голосов растёт, растёт 

И заглушает постепенно 

Однообразный говор вод... 

Но вдруг всё смолкло, и мгновенно 

Весь шумный берег онемел. 

Узрев народ, Учитель сел 

На холм, возвышенный средь поля. 

Не передать словам людей 

Его Божественных речей. 

Нема пред ними речь людская... 

И весь народ, Ему внимая, 

Познал и благ земных тщету, 

Познал и мира суету! 

Познал и Друга совершенство, 

И что небесное блаженство 

Себе наследует лишь тот, 

Кто духом нищ, кто слёзы льёт, 

Кто правды алчет, правды жаждет, 

Кто кроток был и всех любил, 

Кто сердцем чист, миролюбив, 

Кто от людей безвинно страждет, 

Кого поносят в клеветах 

И злобным словом оскорбляют, 

Кого за правду изгоняют – 

Им будет радость в небесах! 

Людскую злобу и пороки 

Он кротким словом обличал 

И всех пришедших поучал, 

Не избирать путей широких, 

Ведущих к смерти, и входить 

Всем узкими вратами, 

Тернистыми и узкими путями. 

Умолк Божественный Учитель. 

И вдруг, снедаемый стыдом, 

Раввин, знаток законов и хранитель, 

Поник зардевшимся челом. 

Смутился книжник, фарисей, 

А жадный мытарь волоса 

Рвёт на себе и не дерзает 

Поднять свой взор на небеса. 

Рыдает грешница младая... 

Что чувствовал слепец, в словах 

Не может быть изобразимо... 

Когда же шёл Спаситель мимо, 

Слепец упал пред Ним во прах 

И, вдохновлённый высшей силой, 

Воскликнул с верою: "Равви! 

Спаси страдальца и помилуй 

Во имя Бога и любви!" 

Безумец! Слыхано ль от века, 

Чтоб кто слепого человека 

Мог исцелить от слепоты? 

Но вера малых - их Спаситель... 

И подошёл к нему Учитель, 

И непорочные персты 

Во имя Господа живого 

В очах безжизненных слепого 

Светильник зрения зажгли. 

И он, как первый сын земли, 

Исполнен радости и страха, 

Восстал из тления и праха 

С печатью света на челе... 

И потому, что верил много, 

Узрел в предвечной славе Бога 

На небесах и на земле.